лайф моменттссс...

Накануне.

Паша Шехтман проснулся и посмотрел на кровать: Саломона он еще как-то помнил, но что это за голая баба с ними он, хоть убей, не мог вспомнить. Голова болела с похмелья, но он твердо решил еще раз сходить на работу, что бы закрыть дело по угону машины Хайкина и, за одно, уволиться из органов. Еще накануне, он решил для себя, что посвятит свою оставшуюся жизнь правозащитному движению.
Он не стал тянуть с увольнением и просто оставил заявление на своем рабочем столе, прихватив с собой табельный пистолет, наручники и деньги из вещдоков накрытого наркопритона, в качестве выходного пособия. «На первое время хватит,- решил Паша, рассовывая деньги по карманам,- а там что-нибудь с Саломоном придумаем".

Мечин с Мудриным как бы случайно встретились в антракте «Лебединого озера», в холле обновленного «Большого театра»:
- Ну как дела Иваныч?- спросил Мудрин,- Характерно девки пляшут?
Мечин состроил конспиративную физиономию, не двусмысленно приглашая Мудрина в ближайшую точку мужского сортира.
- Все рушится, Леонидыч,- сказал Мечин, предварительно проверив все кабинки.
- Не паникуй, Иваныч,- холоднокровно ответил Мудрин,- что за дела?
- Чурков возвращается в Кремль.
- И чем это нам может помешать?
- Мы спалились!
- Не дрейф, Иваныч! Ты же говорил, что люди Гоголя зачистили непосредственных участников акции.
- Ну да.
- А тогда какое отношение мы можем иметь ко всем эти махинациям?
Мечин перестал метаться по сортиру.
- А ведь ты прав, Леонидыч! К нам ни одна ниточка теперь не ведет!
- Главное, это подтирать за собой всегда!- поддержал его Мудри.
- Голова!- Мечин посмотрел на Мудрина с уважением,- какие наши дальнейшие планы?
- Есть у меня одна многоходовочка на уме. Но надо будет очень постараться, чтоб все удачно прошло.
- И что ты задумал, Леонидыч?
- Вот смотри,- Мудрин начал объяснять свой план,- первый пункт: снять премьера с избирательной кампании. Второй пункт: дестабилизация в обществе. Третий пункт: мы приходим к власти на волне восстановления конституционного порядка.
- Красиво излагаешь, - кивнул головой Мечин,- но первый пункт это сразу непреодолимое препятствие.
- Ну почему же?- Мудрин посмотрел на него с любопытством,- смотря с какой стороны подойти к этой проблеме.
- Замочить чикиста предлагаешь?- бесхитростно спросил Мечин.
- Какие-то рецепты у тебя подозрительные,- упрекнул его Мудрин,- план такой: какой-то простой гражданин с улицы, допустим, просто обращается в конституционный суд по поводу разъяснения статьи конституции по поводу двух президентских сроков. А конституционный суд раз и решает, что два президентских срока, это два президентских срока максимум в жизни одного человека. Хлоп! И чикист пролетает, как фанера над Москвой, мимо Кремля! Чувствуешь?
- Голова, Леонидыч!- восхитился Мудрин.
- А дальше что?
- Дальше, потом будем думать. Сейчас главное с тебя обеспечить правильное решение конституционного суда. Понял задачу?
- Понял Леонидыч.
- Ну тогда расходимся. А то скоро уже и второе отделение закончится, как мы тут с тобой в сортире заседаем.

Щаранский сидел на песке и в задумчивости смотрел на набегающие на берег волны. Балтика шумела осенним ветром, поднимая в воздух белые песчинки. Лев Натаныч переводил взгляд с прибрежных волн на стоящий недалеко от берега серый натовский эсминец и обратно, заливая горе кошерным уиски. Он уже отошел от погони, которую за ним устроил Гоголь, и теперь гибель Натальи свалилась на него всем своим грузом.
Внезапно его кто-то похлопал по плечу:
- Хай, Лео,- это был Отто фон Штык,- грустишь в одиночестве?
- Хай, Отто,- Щаранский протянул ему бутылку,- помянем Наталью.
Отто отпил несколько глотков и вернул бутылку
- Не казни себя, Лео. В том что случилось с Натальей твоей вины нет. Она сама выбрала свой путь.
- Пожалуй ты прав, Отто,- согласился Щаранский,- не я ее искал тогда в Нью-Йорке, а она меня.
- Ну вот и ладненько,- одобрительно похлопал его по плечу фон Штык, отпив еще несколько глотков уиски из бутылки Щаранского,- у меня для тебя есть билеты в лондонский цирк. Места в первом ряду. Давай прокатимся.
Он сделал знак рукой, и в тот же миг от эсминца отделился катер и направился в их сторону.
- А заодно и поплаваем на этой комфортабельной яхте.

- Хайль,- зиганул Обвальный своим сторонникам собравшимся в трактире на съезд боевого крыла ПорнАсса,- рад приветствовать всех собравшихся на нашем партсобрании. Место выбрано не случайно- пивная занимает особое место в деле борьбы националистов с тоталитарными режимами. Так было в Германии в начале тридцатых годов прошлого века, так и у нас в России!
- Зиг, Хайль! Зиг, Хайль! Зиг, Хайль!- троекратно отозвался возбужденный зал.
- Всем вам известно, что власть в стране захватили еврейские кланы при непосредственной поддержке чикистской хунты. Они сделали наш народ бесправным, а всю страну сырьевым придатком Запада! «Хватит кормить Кавказ!» «Хватит кормить Москву!» «Долой партию жуликов и воров!»- вот наши лозунги на предстоящий русский марш, который будет первым днем нашей революции!
И снова зал разразился троекратным «зиг-хайлем». Обвальный продолжал выступление:
- Наши враги, благодаря поддержке чикистской хунты, вооружены до зубов кастетами, ножами и травматами. Но у нас есть свой ответ. Вот наше оружие!- Лехаим поднял над головой зажатую в руке рогатку,- вот с чем мы пойдем на бой с хунтой! Вот чем мы сметем в политическое небытие партию жуликов и воров!
Обвальный достал камень, натянул резинку, быстро прицелился и выстрелил. Лампочка, висевшая над входом, с характерным звоном погасла, осыпав осколками пол. Зал взорвался гулом одобрения.
- Так победим!- прокричал в микрофон Обвальный.
Зал опять прогремел троекратным «зиг-хайлем».

Чурков неспеша вошел в кабинет президента. Президент расплылся в улыбке и пошел ему на встречу, протягивая руки для рукопожатия.
- Слава, как я рад что ты наконец, поправился,- сказал он тряся руку Чуркову.
- Я тоже,- не мог не согласиться Чурков.
- Ну присаживайся, давай рассказывай!- президент пригласил его сесть на стул, а сам сел напротив,- столько дел накопилось. До выборов вообще мало времени осталось, а нужно столько сделать.
Чурков попытался открыть рот, но не успел.
- Вот мне поручили вести к выборам партию,- президент замешкался,- забыл ее название. Вот досада. Ну та которая жуликов и воров. Подскажи, Слав!
- «Единая Россия»- подсказал Чурков.
- Ну да. "Едим Россию",- кивнул головой президент, - но это не мое. Этот Титаник медленно, но верно идет на дно.
Президент вздохнул и посмотрел на Чуркова с укоризной.
- А ведь я хотел свою партию создать. Ты помнишь, Слава?
Чурков кивнул головой, пытаясь понять куда он клонит.
- Но из этого ничего не вышло. Ну да и бог с ним. С партией этой. Что ты думаешь о президентских выборах?
До Чуркова наконец стало доходить куда он клонит. Но он решил выдержать паузу. Президент посмотрел на него в упор:
- А ведь ты эээ здоров исключительно благодаря мне. Да вообщем-то и жив то же. Мне это не мало усилий стоило. Силовики тобой были очень не довольны. Подозревали тебя во многом нехорошем. Но я настоял. Только я в тебя верил, Слава.
«Пиздит,- подумал про себя Чурков,- этот крысеныш сроду ни о ком кроме себя не думал»- но вслух говорить ничего не стал, а только кивнул головой и состроил подобострастную гримасу:
- Я никогда в Вас не сомневался,- выдавил он из себя.
- Ну?- президент смотрел на него выжидательно,- И?
Чурков не понимал куда клонит президент. А президент начал уже закипать по-тихоньку.
- И ты хочешь, чтоб следующим президентом,- президент усиленно тянул произносить концовку фразы, предлагая это сделать Чуркову,- следующим президентом стал? Ну помоги же мне Слава!- топнул ногой президент.
- Следующим президентом должен стать,- механически стал повторять Чурков,- ой что-то у меня после болезни голова не варит совсем, Дмитрий Анатолич.
- Не тяни уже, Слава,- президент уже совсем плохо скрывал свое раздражение,- следующего покушения ты уже сможешь и не пережить, если будешь так себя вести.
Чурков стукнул себя по лбу:
- Ах какой я право тормозной после больничного. Конечно вы и только вы!
Президент вздохнул с удовлетворением
- Ну наконец-то я узнаю того Славу Чуркова, которого всегда знал. В которого всегда верил. И верю. Заметь.
Чурков понуро кивнул головой. Он уже стал жалеть, что так быстро вышел с больничного.
- Так вот,- президент продолжил уже деловым требовательным тоном,- в недельный срок тебе разработать план по реализации моего второго срока. О самом главном я уже подумал: финансирование будет.
Чурков встал из-за стола:
- Разрешите идти? Приступать, так сказать?
- Конечно разрешаю. Нечего тут рассиживаться. О первых результатах своего мозгоштурма доложишь мне завтра. И не думай, что в этот раз тебе все удастся пустить на самотек, как с «Правой партией». Тут, если провалишь, то встречу с Аллахом, я тебе гарантирую.
Президент стал зловещим. Чурков поежился под его колючим взглядом и задом выдавился из его кабинета.

Печальная встреча.

Наталья стала медленно приходить в себя. Голова сильно болела, в висках стучало молотками, свет резал глаза, которые она еле-еле разлепила. Был уже день. Мужа не было.
Подняться она смогла только с третьей попытки. Держась руками за стену, она прошла на кухню, волоча левую ногу. Все тело ныло и болело. Но среди всей боли она остро чувствовала боль в низу живота. Она посмотрела вниз: так и есть платье было разорвано и нижние белье отсутствовало: этот изверг ее еще и изнасиловал.
Она добралась до бутылки коньяка и выпила целый стакан. Минут через пять боль стала уходить куда-то в сторону, а голова, наоборот, стала проясняться. Мысли вихрем пролетали в голове и складывались в четкий план действий. Перво-наперво нужно было привести себя в порядок.
Уже более твердой походкой Наталья отправилась в душ.
Голову пришлось мыть раз пять, пока стекающая вода из красной не стала прозрачной.
Наталья вышла из душа и посмотрела на себя в зеркало: все тело было одним сплошным синяком, но лицо практически не пострадало, вот только ссадина от попавшей в лицо фотографии. Но ее легко можно было закрыть тоналкой.
«Да, бить он умеет. Профессионал.»- сказала она сама себе.
Спустя час и еще бутылку коньяка Наталья была готова выйти из дома. Она подошла к зеркалу и посмотрела на себя. Все было в норме и даже лучше.
Она прошла к семейному сейфу и выгребла из него все деньги. Взяла оттуда фсбэшное удостоверение, которое ей оформил муж на всякий случай и золотой маленький пистолет.
Наталья дослала патрон в патронник, сняла его с предохранителя и положила в карман пальто.
Она еще немного походила по комнатам, вздохнула и захлопнула за собой дверь: сюда возвращаться она больше не собиралась.

В задумчивости, Щаранский выехал на МКАД и втопил по крайней левой полосе. Опасаться за штрафы ему не приходилось: машина была оформлена на Саломона. Внезапно перед ним появилась задница серого Бентли с надписью: «Единая Россия-партия жуликов и воров». Лев Натаныч вспомнил, что задницу бэхи Саломона тоже украшает надпись: «Путяра пшел вон!» и решил покрасоваться ею перед бентливодом.
Он выжал педаль газа до упора, обошел Бентли справа и слегка подрезав стал тормозить перед его капотом.
- Что прочитал?- спросил он у зеркала заднего вида.
В этот момент Бентли мигнул ему фарами и тоже решил обогнать его справа.
Но Лев Натаныч был начеку и решил не пропускать Бентли вперед и то же шарахнулся на соседнюю правую полосу, едва не задев Бентли задним крылом.
Водитель Бентли решил действовать решительно по всей ширине внешнего кольца МКАДа. Но профессионализм Льва Натаныча нельзя было недооценить. Гонка продолжалась около десяти километров. Машины то ускорялись, пуская дым из под колес, то тормозили, пугая остальных участников движения. За спиной осталось уже несколько аварий, но явный лидер так и не определился.
Первым сдался водитель Бентли. Он мигнул Щаранскому и стал сворачивать к придорожному кафе. Лев Натаныч повернул за ним.
К удивлению Щаранского из Бентли вышел его знакомец Лехаим Обвальный.
- Какие люди!- распростер объятья Лехаим,- что вас занесло в наши палестины?
- Да так, по делам,- неопределенно ответил Лев Натаныч.
- Позвольте Вас угостить,- Обвальный сделал приглашающий жест в сторону забегаловки,- с этой стороны дороги и на глубину десяти километров в сторону области все питейные заведения принадлежат нашей семье.
- Неполживо,- одобрил Лев Натаныч и прошел внутрь кабака вслед за Обвальным.
- Ну как там продажи? Нет отбоя от посетителей, говорят?- поинтересовался Лехаим Обвальный.
- Редкостное пойло эта ваша водка,- рубанул правду матку Щаранский.
- Не могу с Вами не согласиться,- кивнул головой Лехаим,- ингуши такую дрянь гонят, что ее даже нюхать противно.
- Впрочем, бармен в «Матрешке» нашел нестандартное решение,- решил поделиться секретом Щаранский,- он из вашей водки и средства для мытья окон отменные коктейли готовит. Да и детям весело.
- А что это так детей веселит?- заинтересовался Обвальный.
- Да после его коктейлей в течении пары дней если рыгнуть, или, пардон, газы анально выпустить, то радужные пузырики из соответствующего места вылетают.
- Любопытно,- заинтересовался Обвальный, начав строить в голове новый бизнес-план.
Они вошли в помещение кафе, внутреннее убранство которого удивило Льва Натаныча. Кафе было наполнено молодыми людьми в черных кожаных куртках, вскочивших при появление Обвального и выкинувших руку в фашистском приветствии. Обвальный в ответ, кинул им малую зигу.
Стены кафе были увешаны знаменами с свастикой и транспарантами на черном фоне: «Россия для русских!», «Москва для москвичей!»
- Нравится?- спросил Обвальный.
- Неполживо,- кивнул головой Лев Натаныч,- и откуда эти герои холокоста?
- Боевое формирование ПорнАсса,- объяснил Обвальный,- прогрессивная российская молодежь. Не то что чурковские упыреныши.
- Я, наверное что-то пропустил,- сказал Щаранский,- но что такое ПорнАсс?
- Право-оппозиционная радикально-нацианалистическая Ассоциация,- гордо сказал Обвальный,- а мы ее боевое крыло. Вот видите, молодые люди вооружены битами. Отсюда и название бойца- бит. Отряд состоит из восьми человек, включая командира. Соответственно называется байт. Сейчас мы стремимся создать килобайт по всей стране. А в перспективе, будем стремиться к мегабайту.
Лев Натаныч был восхищен увиденным. Он не заметил, как они сели за стол и на столе появилась бутылка самогона «Батька Лука»:
- Настоящий, брайтонский,- похвалился Лехаим Обвальный,- хотя я по лицензии его тут выпускаю то же. Но между нами, по секрету, говоря, это все та же ингушская паленка.
Лев Натаныч и Лехаим опорожнили по первому стакану.
Внезапно черные куртки пришли в движении. Щаранский посмотрел за окно и увидел старую ржавую шестерку, наполненную гастарбайтерами, остановившуюся зачем-то возле трактира.
Молодые ребята выскочили наружу и дружно набросились на таджиков. Бой был неравный, вернее это была бойня. Через пять минут они уже заходили обратно в кафе таща своих скрученных пленников. Трое, за окном заталкивали шестерку во внутренний двор, подальше с глаз.
- Будет чем ребятам развлечься,- довольно сказал Обвальный.
- А чем еще ребята занимаются?- поинтересовался Лев Натаныч.
- Еще мы собираемся мониторить нынешние парламентские выборы и с их помощью положить конец фальсификациям.
- Это как?- удивился Щаранский.
- А так. Ноу-хау наше,- Лехаим раскраснелся от употребленного самогона,- во-первых, у нас есть адреса всех членов избирательных комиссий- будут нарушения, будут потом кости сращивать- народная демократия в действии. Во-вторых, будем мониторить участки от вбросов: вычислим автобус с бродячими выборщиками, отловим их и то же здоровье поправим, чтоб не портили электоральную картину.
Лехаим выпил еще стакан и хлопнул по столу кулаком:
- Хватит быть простым миноритарием,- пора брать власть в свои руки!
Он встал и решил пойти размяться на пойманном гастарбайтере.
Лев Натаныч решил воспользоваться ситуацией и выскользнул наружу.

Президент сидел и читал твиттер наполненный злобными комметариями, после его посещения Журфака МГУ. « Ну и пусть я жалкий!- подумал президент,- а вы все вообще говно!» Его мысли снова отскочили от реальности и стали вращаться вокруг второго срока. Машинально, он стал перебирать телефонный справочник в своем айфоне. Внезапно он увидел имя: Захар Чмушкин. «То что надо!»- хлопнул себя по лбу президент.»Если я ему предложу долю в нефте-газовом бизнесе, в случае моего второго срока, он горы свернет. Но надо встретиться с ним невызывая подозрений.»
- Зоечка,- президент набрал по селектору свою секретаршу,- а пригласите ко мне пожалуйста Тумакову.
- Хорошо Дмитрий Анатолич,- бесстрастно отрапортовала секретарша.
Он вновь погрузился в грезы о втором сроке.
Внезапно на землю его вернул противный звук селектора:
- Слушаю, Зоечка,- отозвался президент.
- Наталья Александровна сегодня на работу не пришла,- стала докладывать Зоечка,- домашний она не берет, а сотовый у нее отключен. Какие еще будут указания?
- Спасибо, Зоечка!- ответил президент, побледнев,- если что, я позвоню.
«Дотянулся проклятый и до нее!»- подумал президент и снова стал выгонять все мысли о втором сроке из головы.

Был уже поздний вечер, когда Щаранский добрался до своего гостиничного номера. Он открыл дверь и насторожился. Хотя в номере было темно, но Лев Натаныч почувствовал, что в нем кто-то есть. Сейчас он очень пожалел, что не взял с собой никакого оружия.
Он решительно включил свет и закрыл за собой дверь. И только после этого он увидел Наталью.
- Погаси свет, Лева,- сказала Наталья.
Щаранский бесприкасловно подчинился.
- Какими судьбами?- спросил ее Лев Натаныч.
- Я ушла от мужа,- выпалила Наталья,- это просто изверг, Лева. Ты многого не знаешь. У него откуда-то были наши фотографии.
- Вроде бы между нами ничего такого и не было,- пожал плечами Щаранский.
- Ты не знаешь, что это за человек. Для него не надо ничего такого. Он меня убьет!
Наталья обхватила лицо руками и заплакала. Щаранский смотрел, как вздрагивают ее плечи в отсвете московских фонарей. Ему стало ее жалко. К тому же, воспоминание о тех трех счастливых днях проведенных ими в Нью-Йорке внезапно остро всплыли в его памяти. Он сел рядом и обнял ее за плечи.
- Полно плакать. Сейчас ты со мной и я никому не дам тебя в обиду.
Щаранский сам не особо поверил в свои слова. Он лихорадочно думал, что ему сейчас делать. С одной стороны, он был на задании и только-только стал прощупывать подходы к русской оппозиции, а с другой он понимал, что встреча с генералом Гоголем теперь уже только вопрос времени. И эта встреча состоится на поле Гоголя и явно не сулит ничего хорошего. А к этой встрече он был не готов, ибо миссия его была чисто наблюдательной.
Мокрые губы Натальи вывели его из задумчивости. Ее поцелуи напоминали ласки маленького щенка. «Будь, что будет!»- решил Лев Натаныч, и полностью отдался Наталье, идя на встречу надвигающейся ночи.

Щаранский спустился по трапу на московскую землю. В воздухе пахло революцией. «Чтож. Пусть сильнее грянет буря!»- подумал Лев Натаныч и сел в автобус следующий до терминала.
Снаружи его уже ждал Саломон Хайкин, на новехонькой семерке БМВ.
- Неполживо!- с одобрением рукопожался с ним Лев Натаныч,- откуда дровишки?
- Спонсор подогнал,- небрежно кивнул Саломон.
- Ну как в целом,- спросил Щаранский усаживаясь в машину.
- С переменным успехом,- пожал плечами Саломон Хайкин,- пока все в режиме «стенд бай». Но по всему чувствуется, нас ждут веселые деньки.
- Наши вашингтонские друзья ждут хороших новостей этой осенью,- туманно сказал Лев Натаныч.
- Цыплят по осени встречают,- согласно кивнул головой Саломон Хайкин.
- Да. А весной они непременно возвращаются на родину,- согласился Лев Натаныч.
«Они что там обкурились»- подумал чикист, следящий за Саломоном Хайкиным,-«несут какую-то околесицу». И решил выключить всю аппаратуру.
- Куда едем, Лев Натаныч,- спросил Хайкин, как только они оторвались от преследования.
- В Экспоцентр. Стрелочка там у меня забита. А потом уж и отдохнем культурно,- он похлопал по пакету из нью-йорского дути-фри, полному кошерного уиски.
Спустя четыре часа в большей мере стояния по московским пробкам они добрались до Экспоцентра:
- «Россия инновационная» - прочитал название Лев Натаныч.
- Важно читать мелкий текст,- со знанием дела сказал Саломон Хайкин.
- «Что можно приобрести за границей на деньги от продажи нефти и газа»,- прочитал Лев Натаныч тему, определяющую направление выставки,- инновационно,- согласился Лев Натаныч.- подожди меня часик, полтора, и я быстро освобожусь.
- Разумеется, Лев Натаныч,- с радостью согласился Саломон, косясь на распечатанную бутылку уиски, которой Щаранский завтракал в самолете.
Щаранский успел как раз во время. Едва он с комфортом разместился в вип-туалете, как услышал за дверью шаги и сопение особиста. Скоротать одиночество он взял с собой небольшого Джека Дениэлса.
Ждать долго не пришлось. Дверь открылась и кто-то робко зашел внутрь.
- Вы тут?- услышал голос Щаранский.
Лев Натаныч вышел из своего убежища и включил воду в кране, чтоб никто не мог услышать их разговора:
- Вы хотели меня видеть?- спросил Щаранский и посмотрел на президента- в жизни он ему показался еще меньше ростом.
Президент явно смущался и не знал с чего начать:
- Вы знаете, я президент этой страны,- начал он издалека,- правда мой срок заканчивается.
- Я в курсе,- кивнул Щаранский,- и что Вы хотели?
- Я и сейчас хочу,- осмелел президент,- я хочу остаться на второй срок!
- Ну понятно, ваша конституция вроде не возражает,- кивнул головой Щаранский,- а я-то чем могу помочь в этом деле? К тому же вы уже позорно слились не так давно.
- Вы не представляете, какой это страшный человек. У него на меня компромат,- хлюпнул носом президент.
- Взятки со студентов брали? Хачам дипломы за деньги протуливали?- поинтересовался Лев Натаныч.
Президент молчал.
- Мы часто с Барак Гусейновичем говорили о вас. Он был о вас очень высокого мнения,- начал рассказывать Щаранский, - вот говорит, Лео, смотри какой демократичный президент этой стране достался. Градус ее рукопожатности растет прям на глазах. Еще второй срок он пробудит и все. Наступят в стране необратимые демократические изменения. Но вы при первой серьезной неприятности добровольно слились.
Президент стоял понурив голову.
- Надо бороться, батенька,- похлопал Щаранский его по плечу,- за вами пойдут люди. В вас верят у нас на западе. Вы нужны этой стране.
Президент с надеждой посмотрел на Щаранского:
- Вы так на самом деле думаете? Думаете, народ за мной пойдет?
- Все в ваших силах. Главное, вы сами должны верить в себя.
Глаза президента загорелись решимостью:
- Да я смогу! Да я прямо сейчас!- он начал беспорядочно метаться по туалету,- вы правы! Спасибо вам большое!
Президент стал трясти руку Щаранского. Щаранский потихоньку подталкивал его к выходу:
- Ну все, идите. Идите. А то я устал уже париться в этом сортире.
Стремительным движением он открыл дверь и вытолкнул туда президента.
С горящим взором президент выскочил в вестибюль на глазах изумленной охраны:
- Где Чурков?- закричал возбужденный президент,- Срочно найдите его! Срочно!
Он быстро направился к своему кортежу, на ходу набирая на своем айфоне номер Чуркова:
- Ты где?- спросил он как только взяли трубку,- что ты там делаешь? Давай срочно в Кремль! Есть важная тема!
Президент сунул айфон в карман, уселся в свой лимузин и кортеж сорвался с места в направлении Кремля.
Никем незамеченный Лев Натаныч вышел из вип-туалета и направился к выходу. Перед самыми дверями, он оглядел павильон и в дальнем конце заметил Наталью. Их глаза на миг встретились и разбежались вновь.
Лев Натаныч стремительным домкратом покинул Экспоцентр.
- Ну вот теперь и мы можем и отдохнуть,- сказал Лев Натаныч Саломону Хайкину,- поехали, Саломон, по девкам- развлечемся!

Осень, осень.

- Дело сделано,- отчитывался Кумар Баблоев перед президентом,- правда в Москве запросили немало,- он протянул бумажку с цифрой Тандырову.
- Пускай, чем больше возьмут, тем надежней,- отмахнулся он,- Аллах нам еще денег даст.
Кумар Баблоев согласно кивнул:
- Еще он сказал, что попросит нас о кое-каких услугах.
- А вот это уже интересней,- оживился Гамзан Тандыров,- не сказал какие услуги.
- Конкретно не сказал, но намекнул. Видимо большая война там начнется ближе к выборам.
- Я так и думал, что грязные дела они попытаются на нас свалить. Главное нам не вляпаться в какие-нибудь массовые акции, а так, по штучно, без проблем.
- Хорошо,- кивнул Баблоев,- если что-то пойдет не так, я доложу.

Щаранский поднялся в президентский люкс отеля Ритц-Карлтон. Дверь была открыта- носильщик выкатывал тележку с чемоданами из номера. Наталья стояла возле окна и смотрела на Центральный парк.
- Уезжаете, Наталья Александровна?
Наталья вздрогнула от неожиданности и повернулась лицом к Щаранскому:
- Увы, Лева,- грустно сказала она,- хоть я и не выполнила задание, но время мое истекло.
Она подошла вплотную к Щаранскому и поцеловала его в губы. В первые в жизни, он не смог поднять рук, что бы обнять женщину.
- Хочу сделать вам последний подарок,- сказал Лев Натаныч,- я и есть Щаранский и готов встретиться с вашим шефом- президентом России. Говорите где и когда.
Наталья стояла пораженная этими словами, осознав всю глубину проницательности этого великого человека.
- В Москве в Экспоцентре на следующей неделе, на выставке «Россия инновационная» второй день, вип-туалет в холле с одиннадцати до двенадцати дня. Тебе нужно будет быть там не позднее десяти утра. Фсошники внутрь заходить не будут, но после десяти будут охранять его снаружи.
Она протянула ему пластиковую карту-ключ, и снова посмотрела с грустью в его глаза.
- Я замужем, Лева,- сказала она.
- Я знаю,- ответил Лев Натаныч,- не надо оправдываться.
- Ничего ты не знаешь,- расплакалась Наталья,- мой муж, генерал Гоголь, такая скотина. Но я не могу с ним развестись до конца президентского срока текущего президента.
Она снова отвернулась к окну и застыла на какое-то время, глядя в даль.
Щаранский смотрел на ее фигуру и думал, хорошо ли или нет, что их отношения так и не дошли до постельной стадии. Додумать он не успел.
Наталья резко повернулась.
- Спасибо тебе за все, Лева. Никогда я не была так счастлива, как в эти три дня. Мне надо ехать. Даст бог свидимся. Прощай.
Она подхватила свою сумочку и направилась к выходу. Поравнявшись с Щаранским, она остановилась и поцеловала его в щеку. Через мнгновенье ее шаги утонули в ковре коридора.
Лев Натаныч прошел по номеру, еще хранившему натальин запах. Постоял немного у окна. За своей спиной он услышал шум горничной. Пришедшей готовить номер для следующих постояльцев.
С легким сердцем Лев Натаныч вышел из отеля на улицу и решил отправиться в «Матрешку» приводить себя в форму перед выполнением очередной миссии в Москве.

По пустынной аллее подмосковного парка, усыпанной желтыми листьями, шли два мужчины и негромко разговаривали:
- Чтоб ты не говорил, Иваныч, а концепция тандема себя изжила окончательно,- сказал Мудрин,- нет, ты не подумай, что я со зла. Во время сойти с Титаника это счастье, вообщем-то.
Второй мужчина, в котором легко можно было узнать Игоря Иваныча Мечина, согласно кивнул.
- И что ты предлагаешь?- спросил он.
- Я? Ничего,- ответил Мудрин,- мы просто разговариваем на гипотетические темы.
- Ну да,- кивнул головой Мечин,- допустим мы просто разговариваем. И что дальше? Тандем перекувыркнулся с ног на голову. Но что-то я не заметил чтоб нам от этого стало лучше.
- А почему тебе должно стать лучше? Те же яйца, вид сбоку. Иваныч, по-хорошему их обоих надо сливать. Либо они, либо мы.
Мечин молчал. Он обдумывал слова Мудрина.
- И как ты все это себе представляешь?- спросил он после паузы.
- Не знаю,- ответил Мудрин,- ты у нас выдающийся тактик. Тебе лучше знать как именно все это провернуть. Одно могу сказать- если стену нельзя сломать целиком, то ее можно разобрать по кирпичику.
- Пожалуй, ты прав,- кивнул головой Мечин,- мы можем действовать против них их же оружием. У меня как раз есть бригада гастербайтеров, которые все смогут разнести на кирпичи. Кстати твое протеже.
- Вот и прекрасно. Они светиться не захотят. Это уж точно.
Они еще немного походили по аллеям.
- Будешь президентом?- внезапно спросил Мечин Мудрина.
- А ты станешь премьер-министром? - вопросом на вопрос ответил Мудрин.
Мечин кивнул головой в знак согласия.
- Ну вот и отлично,- сказал Мудрин,- с первым сроком определились. А на втором поменяемся.

Гейм Овер!

Открытие первого съезда «Правой партии» было намечено на среду, однако партийцы с регионов стали приезжать уже в понедельник: Горохов не поскупился на культурную программу. Этим и воспользовался Хайруллин, надоумивший Бакланова провести открытие съезда днем во вторник.
- Начальство не довольно поведением Горохова,- убеждал его Хайруллин,- Вам надо брать партию в свои руки, Андрей Владимирыч.
Бакланов молчал, выжидая, что ему могут предложить взамен участия в этой грязной игре.
- Знаете, участие в этом мероприятии моей партии, мне обошлось очень не дешево.
Хайруллин понимающе кивнул головой:
- Как я Вас понимаю,- сказал он чисто для поддержания разговора.
- И что мне делать с Вашим пониманием?- Бакланов решил пойти в наступление: чутье ему подсказывало, что его позиции сейчас как никогда сильны.
- Я могу гарантировать Вам поддержку руководства,- начал мямлить Хайруллин.
- Парниша, после прошлой нашей встречи, я потерял конкретные деньги,- бакланов становился все тверже,- и сейчас вам решать, делаем мы бизнес или нет.
- Я так не могу, я должен все перетереть с шефом,- все дальше и дальше отступал Хайруллин.
- О кей,- пошел на перимирее Бакланов,- как говорится, «утром деньги, вечером стулья, вечером деньги, утром стулья». Буду ждать вашего звонка: нет звонка и денег, целуйте своего Горохова и дальше.
На этом встреча завершилась и Хайруллин отправился в Кремль на встречу с Чурковым.

- Как план «Б»?- с порога спросил его Чурков. Он был крайне бледен и нездоров.
«Ломает чувака не по детски»- отметил данное обстоятельство Хайруллин.
- Не все так гладко. Бакланов ломается, как девчонка,- ответил Хайруллин.
- Какого хуя ему надо? Мы его из грязи вытащили, а он еще и ломается!- сорвался Чурков,- вот гнида!
- Денег хочет срубить за аренду партии,- пожал плечами Хайруллин,- в чем-то я его понимаю. Да и наше положение сейчас не самое лучшее, чтоб диктовать условия.
Чурков задумался и нервно заметался по кабинету. Хайруллин, втихаря, наблюдал за ним. Спустя пару минут Чурков остановился:
- Ты прав. Мы не в том положении, чтоб диктовать свои условия. Соглашайся на все, но что б никакой «Правой партии» через сутки не было.
- Хорошо,- не стал возражать Хайруллин.

Саломон Хайкин, сидя в баре на фуршете, устроенным Гороховым, заметил необычное движение среди делегатов. Старые партийцы о чем-то перешептывались и отводили от него глаза.
Саша Перельман постучал ножом по ножке рюмки, наполненной водкой:
- Господа, замечательное известие. Примадонна нашей эстрады, несравненная Аллаборисовна, присоединилась к нашей партии!
В зале раздались жиденькие аплодисменты.
В перерыве Саломон Хайкин подошел к Саше Перельману:
- Что-то намечается.- сказал он,- я чувствую скорый арест.
- Что ты говоришь?- удивился Саша Перельман.- Все складывается так удачно.
- Слишком удачно. Не кажется тебе? Карлики только не отсосали у Горохова, а он их сейчас поносит на каждом углу. Нет ли в этом диалектического противоречия?
- Фигня! Кремль слаб,- отмахнулся Саша Перельман,- у них сейчас идет грызня за главный портфель. Я слышал краб в жопе.
- Ну, ну,- усмехнулся Саломон Хайкин,- история нас рассудит. Но я бы рекомендовал тебе поставить в курс Горохова.
- Я подумаю над твоими словами. Съезд откроется только послезавтра. Время еще есть. Разведаешь что-нибудь конкретное, сообщи.
Перекур на этом закончился и фуршет продолжился стриптизом.

Следующее утро началось с незапланированного заседания партии. Саломон Хайкин попытался проникнуть в зал, но это ему не удалось. Улыбчивая девушка взяла его приглашение и протянула сидящему рядом Хайруллину. Он просто его порвал со словами:
- Вы больше не делегат съезда «Правой партии». Это изначальное недоразумение я только что исправил.
- Вот оно как,- сказал Саломон Хайкин и показал Хайруллину фак,- получи кремлевский выкормыш!
Саломон пошел искать Сашу Перельмана.

Заседание продолжалось минут двадцать. После этого двери открылись и заинтригованных корреспондентов пригласили на пресс-конференцию.
- Уважаемые господа!- начал пресс-конференцию Бакланов,- мы пригласили Вас, чтобы уведомить о решении съезда «Правой партии». Единогласно принято решение исключить из нашей партии Михаила Горохова и Саломона Хайкина, как не соответствующих духу и взглядам нашей партии!
Зал взорвался общим гулом. Это была сенсация, которая пошла в прямой эфир всех ведущих мировых агентств. Журналисты пытались задавать вопросы, но Бакланов спешно покинул трибуну. На его место вышел Хайруллин и поднял руку, призывая зал к тишине.
- Господа, мы готовы ответить на все ваши вопросы, заданные письменно и переданные в секретариат.
Хайруллин спешил быстрее покинуть сцену и догнать Бакланова. Но он не успел: Бакланов прихватил с собой партийную кассу вместе с зарплатой платных сотрудников и всю партийную документацию и скрылся в неизвестном направлении.

Горохов, тем временем, водил корреспондентов по Ы-заводу, рассказывая про производство Ы-мобилей. К нему подошла очаровательная референт, из числа путешествующих с ним по европейским курортам и что-то прошептала ему на ухо. Горохов слегка изменился в лице, извинился перед съемочной группой, сказал, что будет через две минуты и больше не появился.
Съемочная группа провела на заводе еще несколько дней, пока ее не вывел с территории отряд вневедомственной охраны.

Стремительным домкратом, Горохов вошел в банкетный зал, где мирно ужинали Саломон Хайкин, Саша Перельман и их сторонники, не пожелавшие покидать оплаченный отель после закрытия партсъезда.
- Что тут, блядь, происходит?- заорал Горохов на весь зал.
- Присаживайтесь, Михал Дмитрич,- Саша Перельман подвинул ему стул,- нервные клетки не восстанавливаются,- он протянул ему полный стакан водки и дольку лимона.
Горохов залпом опустошил стакан, занюхал лимоном и бросил его в угол зала.
- Так может мне, кто-нибудь мне толком объяснить, что здесь произошло?- спросил он более примирительным тоном.
- Все кончено,- сказал Саломон Хайкин,- путяра нас переиграл.
- Как? Мне обещали! И Дмитрий Анатолич и Владим Владимирыч!- запречетал Горохов,- вот у меня и медаль есть, которую сам премьер подарил.
- Ну и сунь ему ее в задницу теперь,- буркнул Саломон Хайкин.
Горохов налил себе еще один стакан и выпил его так же залпом.
- Я знаю,- язык его стал немного заплетаться,- это все Чурков. Кукловод хуев. Ну ничего. Я ему устрою кузькину мать! Он у меня попляшет еще!
Горохов налил себе третий стакан, выпил на одном дыхании и обвалился на пол, как башня торгового центра.

После трех недель болезненного воздержания Чурков наконец смог позволить себе две полноценных дорожки. После употребления этой магистрали он снова пустился в пляс под «Черные глаза» на ковре, усыпанном денежными купюрами. Жизнь, в целом, удалась. Ему даже польстило упоминание о нем Гороховым, как о главном кремлевском кукловоде. Он еще не знал, что тучи над его головой начали сгущаться: за дело взялись совсем другие силы.

Не раскачивай лодку…

Горохов окончательно решил начать свою игру:
- Хорошо, Саша, предлагай, как нам обустроить «Правую партию»?
- Вам нужен сподвижник, который привлечет с собой электорат. Предлагаю пригласить в партию писателя и поэта, демократа, а ныне диссидента, борца с режимом Саломона Хайкина.
- Блин,- опешил Горохов,- я обещал в Кремле, что не будет в партии никаких маргиналов.
- Опять Вы про свое!- возмутился Саша Перельман.- Я думал, что вы четко определились и теперь Вы диктуете правила. Саломон Хайкин привлечет к партии и внимание и уважение и дополнительные слои избирателей.
- Конечно своя игра. Тут двух мнений быть не может. Но Саломон Хайкин? Как-то не комфортно мне.
Саша Перельман достал заранее подготовленный пресс-релиз:
- Почитаем заголовки оппозиционной прессы. Коммунисты: «Правая партия»- подстилка Кремля, жириновцы- «Горохов- шут гороховый, Петрушка в руках Чуркова», эсеры- «к гадалке не ходи: «Правая партия» шестерка на подхвате у жуликов и воров. И так далее. Что скажите сейчас, Михал Дмитрич?
- Согласен,- вынужденно кивнул головой Горохов.- веди.

Появление Саломона Хайкина в партии не осталось незамеченным никем: оппозиция стала присматриваться с надеждой к «Правой партии», в Кремле все застыли в недоумении.

- Что он себе позволяет!- Чурков бегал по кабинету из угла в угол.
- Я ему говорил, предупреждал, что он нарушает все договоренности,- сказал Хайруллин,- но он сейчас меня не слушает. Пляшет под дудку этого еврея Перельмана. Вот и съезд на осень назначил. Я ему говорю, что с тобой согласовать надо, а он меня на хуй послал. Вместе с тобой кстати.
- Что так просто взял и послал?- у Чуркова кровь прилила к лицу.
- Да, так просто взял и послал. Говорит мне, передай своему дружку овцеебу, пусть маму свою учит.
Чурков взревел от негодования:
- Пиздец ублюдку! Сотру в порошок! В тюрьме сгною! Сука!
- А меня обещал из партии на съезде осенью выкинуть! Я тебя, говорит, стукачек, по-любасу зачищу.
Чурков от злости решился дара речи и потерял всяческий самоконтроль. Не смотря на присутствие Хайруллина, он вытащил из стола пакетик белого порошка, насыпал три дорожки на портрет Путина, свернул в трубочку пятитысячную купюру и втянул их носом одну за другой.
Минут через пять он начал успокаиваться:
- Будешь?- спросил он Рафката Хайруллина.
- Я бы лучше выпил,- ответил он.
Чурков ткнул пальцем в сторону книжного шкафа.
- Возьми там чего-нибудь сам.
Рафкат подошел к шкафу-холодильнику, открыл створку и налил себе стакан текилы и выпил не закусывая.
- Наверх докладывать пока не будем,- подытожил Чурков,- сами разберемся. Запускаем запасной вариант.

Православный артист Иван Хлестаков, побывавшей в своей жизни по кругу артистом, пьяницей-наркоманом, пациентом психбольницы и попом, сейчас находился снова в стадии популярного артиста плавно перетекавшей в стадию хронического алкоголизма, открыл глаза и уставился в потолок. Его мысли вращались вокруг собственной жизни: накануне его пригласили в администрацию президента с совершенно неожиданным предложением- ему предложили баллотироваться на должность президента России и обещали всяческую поддержку. На радостях, Хлестаков закатил вечеринку, где объявил, что начинает президентскую гонку, напился вусмерть и вырубился. Бесчувственное тело кандидата в президенты номер один, друзья доставили до дома и бросили на пороге.
« А чем я хуже Ельцина,- думал Хлестаков,- даже больше: мое имя должно быть в одном ряду с Рональдом Рейганом и Арнольдом Шварценеггером.»
Хлестаков встал и, покачиваясь, отправился в ванную приводить себя в порядок. По дороге он запнулся о какой-то портфель. В сердцах он его пнул – из него вылетели какие-то бумажки и упали на пол коридора. Придя в себя после доброй порции уиски, он вспомнил, что в этом портфеле лежит его президентская предвыборная платформа и график выступлений на телевидении. Артист он был хороший, хоть и пьющий, к тому же на пике популярности, так что ему легко удалось войти в роль. Тем более, что спонсором его была назначена одна именитая сотовая компания.

- Что за «еб твою мать»,- ревел Горохов на собрании партактива,- почему какой-то мудацкий актеришко так легко может лезть в президенты этой страны?
- А что, собственно Вы голубчик так распаляетесь?- интеллигентно спросил его Саломон Хайкин,- ну лезет и лезет. И что? Ведь все-равно не влезет. И ежу ясно, что следующим будет Путин.
- Как что, я деньги заплатил вот за это,- Горохов потряс папкой с партийными документами,- все лучшее активы, по совету этих мудаков продал!
- А что Вы собственно хотели получить, когда сели играть с этими кремлевскими шулерами?- снова спросил Саломон Хайкин.
- Так ведь мне обещали!- Горохов стал стихать,- ведь я же.- он остановился на полуслове.
- Не простой быдлос,- закончил его мысль Саша Перельман,- что ж, Вы просто дорого заплатили за учебу. За то вы сейчас точно знаете, что для кремля вы равный среди равных.
- Я так просто не сдамся,- сжал кулаки Горохов,- я им такое устрою. Они на долго запомнят эти выборы.
Саша Перельман и Саломон Хайкин просто пожали плечами и воздержались от комментариев.

Премьер стоял на краю пляжа и перед телекамерами беседовал с археологами, копошащимися в каком-то на вид древнем мусоре. Мероприятие было расписано по-минутно: поговорив немного с начальником экспедиции премьер прошел в палатку и стал переодеваться в костюм для ныряние в стиле легкого эротического фильма времен начала перестройки. Он повертел в руках мобилку, предназначенную для экстренных вызовов и решил ее не оставлять на берегу и сунул ее в акваланг, значительно увеличив профиль своего мужского достоинства.
Премьер прошел к воде и театрально погрузился в мутную жижу. План был самый что ни наесть эффектный: премьер ныряет и выныривает с двумя амфорами, полными золота, равного бюджету небольшой области. Ученые очищают амфоры от налета времени и находят на них символы напоминающие эмблему ЕР и премьерского народного фронта. Тем самым убивается сразу целая толпа зайцев: премьер делает эпохальное научное открытие, получает 25 процентов от стоимости найденных драгоценностей, доказывает сомневающимся богоизбранность ЕР, фронта, самого премьера и всего того, что он натворил за годы прибывания у власти.
Однако в самый не подходящий момент секретный телефон зазвонил. Премьеру стало щекотно, он замахал руками и поднял со дна бурю ила, так что видимости не осталось вообще никакой. На ощупь, он нашел на дне две каких-то ручки, ухватился за них и, корчась, потащил на берег.
Конфуза никакого не случилось, так как мало кто полностью знал сценарий, но вид премьера, волочащего со дна морского остатки какого-то унитаза был несколько комичен. В итоге репортаж решили показать не полностью и отделаться фотографиями премьера в аквалангистской амуниции.
Премьер был взбешен. Он посмотрел на номер звонившего- это был Мечин. Премьер решил перезвонить:
- Отдыхаешь, купаешься? – с сарказмом спросил Мечин.
- Что-то важное?- сдержанным тоном спросил премьер.
- Как сказать,- неопределенно ответил Мечин,- когда собираешься возвращаться?
- Думал побыть на море еще денька три, пользуясь случаем.
- Лучше приезжай. Тема есть. Надо встретиться в троем и поговорить. Будешь в Москве, позвони. Соберемся у Димона.
- Окей,- сказал премьер, предчувствуя нехорошее.

Лиха беда начало.

Как-то Горохов ехал на заднем сиденье своего лимузина и от скуки глядел в окно. Внезапно он увидел большой билборд, поразивший его своим содержанием: на большом плакате был изображен он сам. На манер Джеймса Бонда стоящий возле шестисотого Мерседеса с пистолетом с глушителем. На заднем плане не очень четко просматривался растрелянный джип с бандитами. Надпись гласила: «Михаил Горохов: пацан сказал, пацан сделал!»
Горохов крайне возмутился увиденным и велел водителю ехать в рекламное агентство, которому принадлежало сие творение.
- Что за дела?- заорал Горохов на все агентство, так что секретарши и менеджеры разбежались по углам,- какого хуя?- не стеснялся он в выражениях.
- Вам понравилось?- спросил его вышедший на шум директор.
Горохов несколько опешил от его открытой улыбки. Казалось директор заранее знал о неизбежном появлении Горохова и готовился к встрече:
- Пойдемте я Вам все покажу,- он повел Горохова в отдельный зал, в котором стояли макеты билбордов,- кстати, меня зовут Саша Перельман.
Горохов кивнул головой.
- Это будет своего рода ретроспектива,- Саша Перельман стал излагать Горохову свой замысел. Горохов слушал в пол уха: его внимание привлек плакат с надписью: «Правая партия: законность, порядок, благополучие». На плакате изображен был сам Горохов на фоне довольных улыбающихся молодых людей с детьми на руках.
- Слоганы можно придумать самые разнообразные,- он вновь стал прислушиваться к речи директора агентства.
Решение пришло к нему внезапно:
- Все, я вас нанимаю на время моей предвыборной кампании!

Рафкату Хайруллину тема с рекламным агентством Саши Перельмана не понравилась. Она не понравилась никому: ни Чуркову, ни Бакланову, который осознал, что на аренде партии он много не заработает. Чурков решил не тревожить до поры до времени вышестоящее начальство, тем более что настало лето и сезон отпусков. А так же и катастроф: на Волге затонула древняя лоханка, полная детей, и на время всем стало не до новой партии.

Президент сидел в своем кабинете и читал блоги. Волосы его стояли дыбом: такого потока гадости в свой адрес он еще никогда не читал:
- Ну как же так!- всхлипывал он время от времени,- ведь я же реально борюсь с коррупцией- мне докладывали!
Под конец он не выдержал и достал бутылку коньяка, припасенную на случай государственного переворота. Он налил себе стопку и выпил. Тепло благородного напитка разлилось по всему телу. Действительность стала казаться не такой уж безнадежной: президент погрузился в сон.
Снилось ему, что он летит в бизнесклассе Ту-134: «он радуется жизни и болтает с соседкой удивительно похожей на Анжелину Джоли. По счастливой случайности, соседку тоже зовут Анжелой. Их разговор становится все более и более интимным: вот он уже протягивает руку, чтобы погладить ее колено. И тут к нему подходит стюардесса. Он поворачивается и узнает в ней Татьяну Голикову. Он вздрагивает от неожиданности. Она улыбается ему хищной улыбкой. Обнажая окровавленные клыки: «Владимир Владимирыч приглашает Вас в кабину пилотов»- шепчет она ему на ухо голосом переводчика Гоблина, пытаясь при этом укусить. Он встает и галантно извиняется перед Анжелиной Джоли за прерванную из-за государственных дел беседу. Он идет через бесконечно длинный салон заполненный гастербайтерами с метлами, лопатами, ломами и прочими строительными инструментами и заходит в кабину пилотов. Первое что он видит Это капитана воздушного судна, сильно похожего на Бориса Ельцина: он то ли мертв, то ли мертвецки пьян и свешивается с кресла. Вторым пилотом оказывается Снуп Дог, укуренный в дым, как в кино. Он поднимает глаза к лобовому стеклу и видит, что самолет стремительно летит на встречу к земле. Он вытаскивает из кресла бесчуственное тело Ельцина и садится за штурвал. Он оказывается умеет управлять самолетом не хуже премьера. После короткой борьбы он приручает самолет. Он смотрит в боковое стекло и видит, что рядом на истребителе Стелс летит премьер. Они отдают честь друг другу. Он давит на газ и Стелс остается далеко позади, глотая пыль от Ту-134. И тут внезапно все темнеет: самолет вновь камнем летит к земле. Он не может потянуть штурвал на себя. Не может передвинуть ни один рычаг. Он поворачивает голову направо и видит, что вместо Снуп Дога в кресле сидит Горохов и направляет самолет к земле, смеясь ему в лицо…»
Он очнулся так же внезапно, как и заснул. Протер глаза и выключил компьютер.
Однако сон оставил осадок в душе президента.

Саша Перельман искрил креативом. Однако на одном креативе далеко не уедешь. Об этом он прямо заявил Горохову:
- Вашей партии для успеха нужна электоральная поддержка.
- А она у меня есть,- Горохов вспомнил слова президента,- деятели науки и культуры, интелегенция и как его там? Ах, да: малый бизнес среднего класса.
Саша Перельман скривился:
- С чего это Вы взяли, что все эти перечисленные вами социальные группы за Вас проголосуют?
- Как с чего?- удивился Горохов,- мне президент и премьер обещали.- он потряс медалькой, недавно полученной от премьера.
Саша Перельман понял, что Горохов вообще не парит в политическом бизнесе:
- Видимо, Вас в темную решили использовать,- подумал он в слух.
- Как в темную, как использовать?- взревел Горохов,- Объяснитесь сейчас же, Саша Перельман.
- Ну смотрите сами,- начал объяснять ему Саша,- Вам втюхали мертвую партию: кто ее знает? Никто. Есть в ней яркие личности? Нет. Кроме Вас конечно. Еще есть бывший ее лидер – явный прохиндей и куратор от Кремля. Вы бы сами, положа руку на сердце, стали бы голосовать за такую партию?
Горохов задумался:
- А зачем она тогда вообще нужна? Зачем тогда мне поручили ее возглавить?
- На второй вопрос ответить легко: деньги. Ваши деньги, которые вы вбухали в кремлевскую авантюру. На первый вопрос ответить сложнее: мы же не знаем всех их раскладов. Скорее всего и Хайруллин не знает. Но первое, что приходит в голову- вашей партии тупо нарисуют процент голосов для прохода в думу. Чтоб она была левой рукой у жуликов и воров.
Горохов побагровел от злости:
- Этому не бывать, никогда еще никто не смел манипулировать Михаилом Гороховым! Не позволю и впредь! Пусть Кремль лесом идет: обуть меня хотели, суки!
Горохов стал нервно расхаживаться по кабинету взад и вперед, как тигр. Саша Перельман рассматривал свои ногти в ожидании момента, когда Горохов успокоится и начнет мыслить конструктивно. Наконец Горохов взял себя в руки:
- Что будем делать, Саша?
- Смотря какая будет Ваша цель, Михал Дмитрич. Либо пускаем все на самотек, если конечно Вы будете чувствовать себя уютно под Кремлем. Так сказать: расслабьтесь и наслаждайтесь. Либо начинаем свою игру и пусть Кремль утрется.
- Безусловно своя игра: деньги-то мои!

Подарок судьбы.

Михаил Горохов- высокий, спортивного телосложения мужчина едва за сорок, состоявший в пятерке Форбс Раша, приехал отдохнуть от дел праведных и покататься на горных лыжах заодно, в Кортино ди Ампеццо на выходные. Отдыхал он с типично русским размахом: свой самолет, переделанный под ВИП-салон Боинг-737 он припарковал в аэропорту Краннебиттен Инсбрука, а сам поселился в снятом полностью для себя любимого отеле Кристалло. Горохов был принципиальный холостяк, поэтому с ним всегда путешествовал целый гарем молодых девиц модельной внешности.
День складывался замечательно: сперва Горохов в волю накатался на лыжах, пользуясь персональным склоном и подъемником, выделывая под подбадривающие улюлюканья девиц всяческие воздушные кульбиты; затем банька, приправленная отменным минетом и вот теперь он сидел на застекленной террасе, потягивая дорогое шампанское, глядя на заходящие за горы весеннее солнце. Прекрасно проведенный день и полная благолепия картина, наполняли Горохова истинной благодатью. «Жизнь удалась»- думал про себя Горохов.
Однако, с последними лучами солнца, он ощутил определенный дискомфорт: в зал вошли трое мужчин неславянской внешности, сели в глубь зала и сделали заказ, не переставая разглядывать, без всякого стеснения, Горохова.
Горохов сделал знак метродотелю, который без промедления подошел к нему и склонился в подобострастном поклоне:
- Вроде я не слабо заплатил за свой отдых,- сказал ему Горохов, указывая пальцем на незнакомцев.
Метродотель молча кивнул и направился к незваным гостям. Спустя минуту он вернулся:
- Они хотят поговорить с Вами,- сказал он.
Горохов вздохнул.
- Хорошо. Но только не долго и чтоб потом духу их тут не было.
Из-за стола встал один человек и молча подошел к Горохову. Ничего не говоря он протянул ему удостоверение. Горохов прочитал вслух:
- Администрация Президента Российской Федерации. Заместитель начальника отдела пропаганды Рафкат Хайруллин, хм, - Горохов был озадачен таким поворотом событий,- и что вам от меня надо.
Хайруллин постучал по лицевой корочке:
- Не нам, а ему. С Вами хотят встретиться и поговорить. Я здесь для того, чтобы согласовать дату Вашей встречи.
- В понедельник я буду уже в Москве,- сказал Горохов уже более примирительным тоном.
- Вот и отлично,- обрадовался Хайруллин,- к трем часам подъезжайте в Кремль. Пропуск будет Вам заказан.
Не прощаясь, Рафкат Хайруллин развернулся и вышел из зала. Сопровождающие молча последовали за ним.
Горохов остался в одиночестве. Он был явно озадачен. Выходные были испорчены окончательно и бесповоротно. Утром следующего дня он со своим табором вылетел в Москву.

Председатель, давно всеми благополучно забытой, «Правой партии» Андрей Бакланов сидел в придорожном кафе и болтал ложкой в чашке черного кофе, раздумывая о только что закончившейся встрече. Человек он был разносторонний. Если точнее, то это была реинкарнация Остапа Бендера, приспособившаяся к реалям нашего времени: в его кармане были любые удостоверения от председателя собственной партии, бывшего кандидата в президенты России до главного масона Всея Руси. Он только что продал фьючерс на поставку мифической партии героина в 30 килограмм под видом цыганского барона и сидел и смотрел, как уезжают облапошенные им клиенты. В ногах его стоял дипломат с задатком в миллион евро: деньги грели ему душу.
Внезапно на его плечо легла твердая рука:
- Господин Бакланов?- ему в нос были мельком сунуты корочки. Он уловил только три буквы: ФСБ. Этого было вполне достаточно,- пройдемте с нами.
Бакланов потянулся за дипломатом, однако вторая рука его уже подхватила. Он вздохнул, и не оглядываясь пошел к выходу из кафе. Официант сперва дернулся ему наперерез, пытаясь преградить путь незаплатившему клиенту, но был остановлен вторым оперативником, так же сунувшим корочки в нос официанту.
Бакланов в сопровождении двух сотрудников в штатском вышел на крыльцо кафешки, к которому тут же подъехал тонированный джип. Дверь открылась и его пропустили внутрь на заднее сиденье- возле дверей сидели оперативники.
Мысли Бакланова вихрем проносились в его голове, но вида он не подавал. Пару раз он даже пытался завести разговор с конвоирами, но все было безрезультатно.
Через сорок минут автомобиль остановился возле заштатного отделения милиции. Бакланова провели в отдельную камеру и закрыли. Дипломат остался в дежурной части.
Так в камере он провел ночь, погрузившись в раздумья о своей судьбе.
На утро его провели в помещение для допросов. Внутри он увидел молодого человека в кашемировом пальто, что-то разглядывающего за окном. Как только дверь за Богдановым закрылась молодой человек повернулся к нему и расплылся в широкой улыбке:
- Присаживайтесь, Андрей Владимирыч,- молодой человек протянул ему руку в знак приветствия.
Богданов ее крепко пожал и решил держать ухо востро, сделав важную физиономию.
Молодой человек представился:
- Рафкат Хайруллин, начальник отдела пропаганды администрации президента России.
Богданов важно закивал головой, сделав вид, что другого он в этом богоугодном заведении и не ожидал:
- Очень приятно. Чем могу еще послужить Родине?- напыщенно спросил он.
- Собственно по этому мы и встретились,- начал Хайруллин,- прошу извинить меня за такой способ встречи, но Вас очень сложно застать на одном месте.
Бакланов сделал еще кивок головой.
- Я по поручению президента,- продолжил Хайруллин,- Вы являетесь в настоящей момент председателем «Правой партии», к тому же неоднократно баллотировались на пост президента России. Так что в политике Вы не новичок.
-Далеко не новичок, - подхватил Бакланов, осознав куда ветер дует,- наша партия всегда готова послужить России, -решил он перехватить инициативу,- но к сожалению у нас сейчас сложное финансовое положение.
- Я Вас прекрасно понимаю, Андрей Владимирыч,- принял предложенное направление Хайруллин,- с этим мы Вам поможем.
- Какой намечается бюджет?- не смог скрыть своей заинтересованности Бакланов.
- Это будет не совсем бюджет. Это будет локомотив,- Хайруллин испытывающее посмотрел на Бакланова.- обеспеченный человек будет сопредседателем Вашей партии. Он привлечет не только деньги, но и благодаря своей харизме еще и новых выдающихся членов.
Бакланов состроил кислую мину и решил взять паузу.
- Вы знаете, «Правая партия» имеет прекрасные шансы на предстоящих думских выборах. Так считает наш президент. Кстати, он так же считает, что криминалу не место в политике.
Бакланов понял намек Хайруллина:
- Мы, масоны, всегда готовы бескорыстно служить богу, царю и отечеству. Так и передайте Дмитрию Анатоличу!- закончил он патетически.
- Тогда по рукам,- Хайруллин протянул ладонь Бакланову.
Бакланов пожал протянутую руку:
- Собственно я могу быть свободен?
- Безусловно, Андрей Владимирыч,- кивнул Хайруллин,- кстати могу Вас подвезти до города.
- Буду очень признателен за это,- сделал театральный кивок Бакланов,- тут такое дельце, у меня дипломат отобрали.
- Всенепременно вернут,- пообещал Хайруллин и постучал в дверь.
Дверь открыл капитан, дежуривший в этот день по отделению.
- Капитан, мы уезжаем. Верните, пожалуйста личные вещи Андрею Владимирычу.
Капитан козырнул и принес дипломат из дежурной части.
Бакланову очень хотелось заглянуть внутрь и посмотреть ничего не пропало. Но так палиться перед Хайруллиным он не мог. Поэтому решил определить все на вес.
Вес у дипломата ничуть не изменился.
Хлюпая по весенним лужам они прошли через двор к черной тонированной Ауди А6 с правительственными номерами и синей мигалкой на крыше. Хайруллин любезно открыл дверь и пропустил Бакланова внутрь.
Дорога до Москвы пролетела не заметно. Спутники все больше молчали. Наконец машина остановилась недалеко от Старой площади. На прощание Хайруллин протянул Бакланову свою визитку и пожелал удачи: машина растворилась в общем потоке.
Дрожа от нетерпения, Бакланов зашел в первый попавшийся подъезд, положил дипломат на подоконник, открыл и заглянул внутрь: вместо денег там лежали подарочные издания в толстом переплете Конституции Российской Федерации и уголовный кодекс.
- Вот суки! Таки спиздили все деньги!- не смог удержаться Бакланов.

Вячеслав Чурков еще не отошел от вчерашнего: он был в прекрасном расположение духа, если не сказать что более чем. Он танцевал лезгинку посредине своего кабинета под «Черные глаза» включенного на всю катушку музыкального центра, время от времени, подбрасывая к потолку тысячерублевые купюры.
Кабинет его был вполне обычный: стол, уставленный телефонами и монитором, книжный шкаф, ковер – просто и без всякого вкуса.
На стене за спиной висел портрет премьера, а на против, перед лицом, портрет президента Чеченской республики.
На столе лежала фотография Путина с его личным автографом в рамке под стеклом. Поверх стекла была дорожка белого порошка и свернутая в трубочку купюра в сто евро.
Телефон прямой президентской связи надрывался и мигал красной лампочкой уже минут пять, однако Чурков был поглощен танцем, навеянным первой дорожкой.
Телефон замолчал. Минуты через две в кабинет просунулась голова секретарши и попыталась перекричать музыку. Ей это удалось только во время паузы между песнями:
- Чего тэбэ, красавица, вах- Чурков еще не вернулся к реальности.
- Вас вызывает к себе Дмитрий Анатолич,- сказала секретарша Сонечка.
- Хорошо,- Вячеслав Чурков взял наконец себя в руки,- свободна.
Как только дверь за секретаршей закрылась, Чурков стал собирать купюры с пола, стараясь не пропустить ни одной. Краем глаза он посмотрел на оставшуюся дорожку белого порошка, но решил повременить с этим. Он подошел к столу, взял фотографию и сунул весь этот бутерброд в центральный ящик стола, заперев его на ключ.

Президент сидел в своем кабинете и задумчиво смотрел на телефонный аппарат: «Вот почему, когда я звоню, никто не берет трубку,- думал президент,- странно все это. Наверное, когда звонит Владим Владимирыч, все сразу берут трубку. А когда я , нет. Но я же президент!» Тут же в его голове всплыли слова жены, которая она как-то произнесла в запальчивости6 «Ты не мужик, ты тряпка! И президент из тебя такой же – ходишь тенью своего другана в кавычках!» На душе стало совсем скверно. В этот момент в кабинет постучались. Президент собрал всю волю в кулак и, как показалось ему, начальственным тоном произнес:
- Да, да, войдите!
- Здравствуйте, Дмитрий Анатолич,- Чурков протиснулся бочком в кабинет,- вызывали?
Президент и дальше решил играть в сурового начальника.
- Вызывал, и звонил даже собственноручно. Но ты трубку не берешь.
Чурков опустил для виду глаза:
- О России все думал. О том как-бы Вам еще чего-нибудь для народа хорошего сделать, как на второй срок Вам пройти. Извините, слишком сильно задумался.
Президенту стало приятно от таких слов. В глубине души он понимал, что Чурков все врет. Но решил смягчиться:
- Это хорошо, Слава,- пожал он протянутую руку, - в правильном ключе думаешь. Собственно, я тебя для этого и позвал. Я решил создать свою партию и посоревноваться с Владим Владимирычем на предстоящих выборах в Госдуму.
Чурков напрягся, но вида не подал.
- Поручаю тебе разработать концепцию моей новой партии и в течении, максимум, месяца приступить к партийному строительству. Вот как я это вижу.
Президент приступил к пространным рассуждениям, что видит партию, в которой вокруг его персоны сплотиться вся прогрессивная интеллигенция, люди науки и культуры, средний класс и мелкий бизнес. Девизом он видел следующие слова: «К прогрессу и процветанию под знаменем Медведева- Путина»
Чурков пропустил всю эту лобуду мимо ушей, но виду не подал, а систематически кивал головой и делал вид, что делает пометки в блокноте.
Когда президент замолчал, истощив свое красноречие, Чурков непринужденно спросил:
- Какой бюджет будем закладывать, Дмитрий Анатолич?
Президент опешил от такой внезапной приземленности: об этом он не спросил премьера. Но быстро нашелся:
- Какой еще бюджет? Ты работать сперва начни. Планчик накидай, электорат подыщи, а потом поглядим.
- Будет сделано,- Чурков деланно козырнул и покинул президентский кабинет.
Едва закрылась дверь за Чурковым, президент вновь погрузился в мир своих фантазий. Мысль о собственной партии наполняла его. Ему всегда очень хотелось походить на премьера, человека по его мнению совершенно незаурядного, прошедшего путь от простого уличного пацана в неблагополучном районе, до разведчика – нелегала и далее на самый верх в президенты супердержавы.
Он представил себя спарринг партнером премьера: на его руке надета боксерская лапа, премьер со всей силы из стойки бьет по ней кулаком, но он Димка, держит удар как стена. Премьер удивленно смотрит на него и отходит назад, потирая ушибленную руку. Внезапно он с криком «Кия!» прыгает в его сторону, стараясь попасть ногой со всей силы по лапе, но не может до не дотянуться: президент растет прямо на глазах превращаясь в небоскреб. Премьер встает на землю и восхищенно смотрит на него: « Ну, Димка, ну у тебя и рейтинг вырос!»
Президент потряс головой и вернулся на землю. Он набрал номер премьера на своем айфоне и приложил его к уху. Прозвучала всего пара гудков и звонок был сброшен.
« Ну вот опять,- надулся президент,- опять никто не берет трубку, когда я звоню.»