Тариф православный.

[rainbowwarrior]

Не раскачивай лодку…

Горохов окончательно решил начать свою игру:
- Хорошо, Саша, предлагай, как нам обустроить «Правую партию»?
- Вам нужен сподвижник, который привлечет с собой электорат. Предлагаю пригласить в партию писателя и поэта, демократа, а ныне диссидента, борца с режимом Саломона Хайкина.
- Блин,- опешил Горохов,- я обещал в Кремле, что не будет в партии никаких маргиналов.
- Опять Вы про свое!- возмутился Саша Перельман.- Я думал, что вы четко определились и теперь Вы диктуете правила. Саломон Хайкин привлечет к партии и внимание и уважение и дополнительные слои избирателей.
- Конечно своя игра. Тут двух мнений быть не может. Но Саломон Хайкин? Как-то не комфортно мне.
Саша Перельман достал заранее подготовленный пресс-релиз:
- Почитаем заголовки оппозиционной прессы. Коммунисты: «Правая партия»- подстилка Кремля, жириновцы- «Горохов- шут гороховый, Петрушка в руках Чуркова», эсеры- «к гадалке не ходи: «Правая партия» шестерка на подхвате у жуликов и воров. И так далее. Что скажите сейчас, Михал Дмитрич?
- Согласен,- вынужденно кивнул головой Горохов.- веди.

Появление Саломона Хайкина в партии не осталось незамеченным никем: оппозиция стала присматриваться с надеждой к «Правой партии», в Кремле все застыли в недоумении.

- Что он себе позволяет!- Чурков бегал по кабинету из угла в угол.
- Я ему говорил, предупреждал, что он нарушает все договоренности,- сказал Хайруллин,- но он сейчас меня не слушает. Пляшет под дудку этого еврея Перельмана. Вот и съезд на осень назначил. Я ему говорю, что с тобой согласовать надо, а он меня на хуй послал. Вместе с тобой кстати.
- Что так просто взял и послал?- у Чуркова кровь прилила к лицу.
- Да, так просто взял и послал. Говорит мне, передай своему дружку овцеебу, пусть маму свою учит.
Чурков взревел от негодования:
- Пиздец ублюдку! Сотру в порошок! В тюрьме сгною! Сука!
- А меня обещал из партии на съезде осенью выкинуть! Я тебя, говорит, стукачек, по-любасу зачищу.
Чурков от злости решился дара речи и потерял всяческий самоконтроль. Не смотря на присутствие Хайруллина, он вытащил из стола пакетик белого порошка, насыпал три дорожки на портрет Путина, свернул в трубочку пятитысячную купюру и втянул их носом одну за другой.
Минут через пять он начал успокаиваться:
- Будешь?- спросил он Рафката Хайруллина.
- Я бы лучше выпил,- ответил он.
Чурков ткнул пальцем в сторону книжного шкафа.
- Возьми там чего-нибудь сам.
Рафкат подошел к шкафу-холодильнику, открыл створку и налил себе стакан текилы и выпил не закусывая.
- Наверх докладывать пока не будем,- подытожил Чурков,- сами разберемся. Запускаем запасной вариант.

Православный артист Иван Хлестаков, побывавшей в своей жизни по кругу артистом, пьяницей-наркоманом, пациентом психбольницы и попом, сейчас находился снова в стадии популярного артиста плавно перетекавшей в стадию хронического алкоголизма, открыл глаза и уставился в потолок. Его мысли вращались вокруг собственной жизни: накануне его пригласили в администрацию президента с совершенно неожиданным предложением- ему предложили баллотироваться на должность президента России и обещали всяческую поддержку. На радостях, Хлестаков закатил вечеринку, где объявил, что начинает президентскую гонку, напился вусмерть и вырубился. Бесчувственное тело кандидата в президенты номер один, друзья доставили до дома и бросили на пороге.
« А чем я хуже Ельцина,- думал Хлестаков,- даже больше: мое имя должно быть в одном ряду с Рональдом Рейганом и Арнольдом Шварценеггером.»
Хлестаков встал и, покачиваясь, отправился в ванную приводить себя в порядок. По дороге он запнулся о какой-то портфель. В сердцах он его пнул – из него вылетели какие-то бумажки и упали на пол коридора. Придя в себя после доброй порции уиски, он вспомнил, что в этом портфеле лежит его президентская предвыборная платформа и график выступлений на телевидении. Артист он был хороший, хоть и пьющий, к тому же на пике популярности, так что ему легко удалось войти в роль. Тем более, что спонсором его была назначена одна именитая сотовая компания.

- Что за «еб твою мать»,- ревел Горохов на собрании партактива,- почему какой-то мудацкий актеришко так легко может лезть в президенты этой страны?
- А что, собственно Вы голубчик так распаляетесь?- интеллигентно спросил его Саломон Хайкин,- ну лезет и лезет. И что? Ведь все-равно не влезет. И ежу ясно, что следующим будет Путин.
- Как что, я деньги заплатил вот за это,- Горохов потряс папкой с партийными документами,- все лучшее активы, по совету этих мудаков продал!
- А что Вы собственно хотели получить, когда сели играть с этими кремлевскими шулерами?- снова спросил Саломон Хайкин.
- Так ведь мне обещали!- Горохов стал стихать,- ведь я же.- он остановился на полуслове.
- Не простой быдлос,- закончил его мысль Саша Перельман,- что ж, Вы просто дорого заплатили за учебу. За то вы сейчас точно знаете, что для кремля вы равный среди равных.
- Я так просто не сдамся,- сжал кулаки Горохов,- я им такое устрою. Они на долго запомнят эти выборы.
Саша Перельман и Саломон Хайкин просто пожали плечами и воздержались от комментариев.

Премьер стоял на краю пляжа и перед телекамерами беседовал с археологами, копошащимися в каком-то на вид древнем мусоре. Мероприятие было расписано по-минутно: поговорив немного с начальником экспедиции премьер прошел в палатку и стал переодеваться в костюм для ныряние в стиле легкого эротического фильма времен начала перестройки. Он повертел в руках мобилку, предназначенную для экстренных вызовов и решил ее не оставлять на берегу и сунул ее в акваланг, значительно увеличив профиль своего мужского достоинства.
Премьер прошел к воде и театрально погрузился в мутную жижу. План был самый что ни наесть эффектный: премьер ныряет и выныривает с двумя амфорами, полными золота, равного бюджету небольшой области. Ученые очищают амфоры от налета времени и находят на них символы напоминающие эмблему ЕР и премьерского народного фронта. Тем самым убивается сразу целая толпа зайцев: премьер делает эпохальное научное открытие, получает 25 процентов от стоимости найденных драгоценностей, доказывает сомневающимся богоизбранность ЕР, фронта, самого премьера и всего того, что он натворил за годы прибывания у власти.
Однако в самый не подходящий момент секретный телефон зазвонил. Премьеру стало щекотно, он замахал руками и поднял со дна бурю ила, так что видимости не осталось вообще никакой. На ощупь, он нашел на дне две каких-то ручки, ухватился за них и, корчась, потащил на берег.
Конфуза никакого не случилось, так как мало кто полностью знал сценарий, но вид премьера, волочащего со дна морского остатки какого-то унитаза был несколько комичен. В итоге репортаж решили показать не полностью и отделаться фотографиями премьера в аквалангистской амуниции.
Премьер был взбешен. Он посмотрел на номер звонившего- это был Мечин. Премьер решил перезвонить:
- Отдыхаешь, купаешься? – с сарказмом спросил Мечин.
- Что-то важное?- сдержанным тоном спросил премьер.
- Как сказать,- неопределенно ответил Мечин,- когда собираешься возвращаться?
- Думал побыть на море еще денька три, пользуясь случаем.
- Лучше приезжай. Тема есть. Надо встретиться в троем и поговорить. Будешь в Москве, позвони. Соберемся у Димона.
- Окей,- сказал премьер, предчувствуя нехорошее.